Дунгане
Материал из Казахстанская Энциклопедии
Шаблон:Chinese Дунга́не — народ, проживающий в Киргизии, южном Казахстане и Узбекистане. Также в КНР проживает более 9,8 млн китаеязычных мусульман хуэйцзу[1], которых часто относят к той же национальности. Дунгане являются потомками хуэйцзу, часть которых, как и более многочисленные уйгуры, переселились на территорию Российской империи в 1880-х годах после поражения антицинского восстания дунган в северо-западном Китае. Самоназвание дунган в записи современной дунганской кириллической письменностью — хуэйхуэй (ср. Шаблон:Lang-zh), хуэймин (Шаблон:Lang-zh), лохуэйхуэй (Шаблон:Lang-zh) или җун-ян жын (Шаблон:Lang-zh, «люди Центральной равнины»). Свой язык (см. дунганский язык) они именуют соответственно «языком народности хуэйзу» (Шаблон:Lang-dng; ср. Шаблон:Lang-zh) или «языком Центральной равнины» (җун-ян хуа, ср. Шаблон:Lang-zh). В СССР в процессе национально-государственного размежевания в Средней Азии, инициированного в 1924 г., в качестве официального наименования для китаеязычных мусульман был выбран использовавшийся и ранее в русской литературе этноним «дунгане». Во внутреннем Китае это слово не было известно. В Синьцзяне оно стало употребляться окружающими народами в качестве названия (но не самоназвания) тех хуэйцзу, которые были массово переселены из провинций Ганьсу и Шэньси в качестве военных поселенцев — главным образом в 1871 г. во время образования Илийского генерал-губернаторства с центром в Кульдже. По одной из версий, слово «дунгане» имеет тюркское происхождение. По другой, недавно предложенной профессором Синьцзянского университета Хай Фэн, слово дунгань восходит к китайскому слову тунькэнь (屯垦) — «военные поселения пограничных земель», широко распространенному в Синьцзяне в период его освоения цинским Китаем. В китайской литературе слова дунганьжэнь (东干人）"дунгане", дунганьцзу 东干族 «национальность дуньгань» употребляется только по отношению к дунганам СССР/стран СНГ.
В настоящее время дунгане наиболее широко представлены в населении Джамбульской области Казахстана (около 40 тыс. человек; 36,9 тыс. во всем Казахстане по переписи 1999 г.[2]), а также в северной Киргизии, где этот народ насчитывает приблизительно 55 тыс. или 1,2 % населения республики (51 766 по переписи 1999 г.[3]) В России, согласно переписи 2010 года, проживает 1651 дунган, что более чем вдвое выше показателя предыдущей переписи (за 2002 год) — 800.
Происхождение дунган
Александр Кадырбаев — Доктор Исторических Наук, в.н.с. Институт Востоковедения Российской Академии Наук
«В этногенезе хуэй, живущих в Юньнани, Гуандуне, Фуцзяни, на острове Хайнань, определенную роль сыграли потомки смешанных браков арабов и иранцев, торговые общины которых с VIII по XIII века поколениями жили в портовых китайских городах, с китаянками, что нашло отражение в фольклоре хуэй, в их легендах. Одна из легенд, бытующих и поныне среди хуэй и дунган, относит их появление как следствие браков арабов, живших в Китае и женатых на китаянках, хотя и проецирует эти события на еще более ранние времена эпохи Тан.7
Хуэй или дунгане — мусульмане суннитского направления ханифитского масхаба. Попытки их ассимиляции китайцами на протяжении столетий, в том числе и в сравнительно недавнее время (1949—1979 гг.), были безуспешны. Среди причин живучести мусульманской общины в Китае, прежде всего их истовая вера в исламские духовные ценности, поскольку именно ислам стал основой формирования хуэй как этноса, народа. Способствовали выживанию хуэй их географическая распыленность и многоликость. С одной стороны, китайские власти не имели перед собой компактной массы мусульман, которую можно было бы расчленить и тем самым ослабить. С другой стороны, хуэй выступали одновременно и как религиозная, и как этнокультурная, а нередко и как профессиональная группа населения. В результате у властей не было единого критерия квалификации мусульманских подданных. Таким критерием оказывалось поведение самих мусульман. Пока хуэй вели себя смирно, они были частью „доброго народа“, хотя и весьма своеобразной по своим обычаям в пестром составе жителей „Поднебесной империи“. Стоило им возмутиться, как они в глазах китайских властей теряли само право на жизнь. Хуэй, близкие по языку и многим особенностям культуры китайцам, вне сомнения отдельный от них этнос с четко выраженным этнорелигиозным самосознанием, что признается современным китайским государством. В КНР хуэй имеют статус национального меньшинства и имеют национально-государственную автономию — Нинся-Хуэйский автономный район, сопоставимый с нашим понятием края или республики. С 1979 г. и до наших дней после прихода к власти „патриарха китайских реформ“ Дэн Сяопина началось возрождение ислама в Китае и восстановление связей его мусульманских народов с исламским миром, что в целом способствовало укреплению лояльности хуэй по отношению к китайскому государству. На китайский язык была переведена священная книга мусульман — Коран. Именно народ хуэй является исламским лицом одной из величайших цивилизаций мира — китайской. Таким образом, приверженцы Аллаха следовали заветам Пророка Мухаммада, который, как утверждают, говорил: „За знаниями не ленитесь даже идти в Китай, так как овладение знаниями обязательно для мусульман“.
С конца XVI в. в связи с упадком международной торговли на северо-западных окраинах минского Китая регулярно происходили восстания хуэй как реакция на притеснения китайских властей.»
Дунгане, в своем большинстве, являются торговцами (в прошлом, богатыми купцами), банкирами, и по праву считаются опытными бизнесменами. В период гонений и переселения хуэцуйцев в Российскую Империю (страны Центральной Азии), многие были вынуждены оставить свои дома и имущество, покидая пределы Китая.
Дунгане в Киргизии
На территории Киргизии существует несколько сел компактного проживания дунган — Александровка, Ивановка, Милянфан, Кенбулун, Ырдык, Таширов. Много дунган живёт также в городах Токмак, Каракол и Бишкек.
Дунгане заняты в земледелии, торговле на рынках, общественном питании. Во всех крупных городах региона популярны рестораны дунганской кухни.
В областном центре Иссык-Кульской области городе Каракол сохранилась деревянная дунганская мечеть начала XX века.
Это пример народного культового зодчества дунган Кыргызстана. Мечеть построена китайскими мастерами на средства дунганской мусульманской общины. Руководил её строительством главный мастер (жын жён) — Чжоу Сы. Заготовка материала велась с 1907 г. В 1910 г. мастера начали сборку мечети, которая была закончена к концу года . Для строительства использовали местный материал: тянь-шаньскую ель, тополь, вербу, березу.
В плане сооружение имеет квадратную форму с прямоугольным выступом в западной части здания. Выступ языком архитектуры акцентирует святость запада, как места, где находятся святыни ислама — Мекка и Медина, а также особое предназначение западной части помещения — средоточие святости. Размеры мечети в плане составляют 24,88×15,33 м. Высота от основания до карниза 4,15 м. Вход в здание находится в восточной его части.
Мечеть стоит на возвышенной насыпи, окаймленной гранитным бордюром. Скат его боковин соблюден строго под углом 45 градусов и имеет гранитные водостоки для отвода падающей воды с кровли. Сделано это для того, чтобы уберечь деревянные опоры и другие элементы здания от воздействия сырости и преждевременного разрушения. Мечеть поддерживается 44 столбами-опорами (жузами), без учёта тех, что вмурованы в стены. Они стоят на специально отесанных камнях, на этих столбах покоится кровля со сложной системой балок и слег. Кровля мечети — беспотолочная, бесстропильная.
Столбы-опоры (жузы) являются основой стен, в то время как кирпичное заполнение не носит опорной функции, а является лишь перегородкой. По своему типу мечеть — каркасно-столбовое сооружение, как и многие другие традиционные жилые и культовые постройки дунган. При строительстве таких зданий в прошлом не использовались металлические изделия типа скоб и гвоздей. Скрепление отдельных деталей каркаса производилось при помощи пазов (мо) .
Изогнутость углов крыши здания создает впечатление его легкости. Навес крыши с четырёх сторон строения образует крытую галерею (лон-ян) и покоится на столбах-опорах диаметром 40-50 см. Промежутки между колоннами в верхней части, примыкающей к крыше, украшены девятирядным фризом с прорезным орнаментом. Концы угловых балок выполнены в виде голов дракона (лун ту).
Мечеть была окрашена специальными красками традиционного для дунганских культовых построек цвета. В основном это — зелёный, красный и жёлтый. Каждый цвет несет самостоятельную смысловую нагрузку: так, красный является цветом радости, особенно его боятся злые духи; зелёный — это благополучие, счастье, а также цвет религии — ислама; жёлтый — цвет величия. Недаром в Китае «желтый цвет — цвет императора» . Однако в данном случае он обозначал величие мусульманской религии.
Резной фриз мечети изобилует орнаментом, имеющим символическое значение. Зооморфные фигуры, растительный орнамент в виде плодов персика, винограда и т. д. — это знаки благожелания. обереги, призванные защищать здание от злых духов и стихийных бедствий. Своими истоками они обязаны легендам, мифам и сказкам дунганского народа.
Минарет (муналур) мечети, стоявший отдельно от основного здания, не сохранился, он был «разрушен в 30-х годах XX в.» На его месте стоит минарет, построенный после 40-х годов, который плохо вписывается в архитектурный ансамбль дунганской мечети.
На дунганском языке издана обширная художественная, публицистическая и научная литература. В Киргизии действует Ассоциация дунган Кыргызской Республики, на дунганском языке издается газета «Хуэймин бо», в сетке государственного радиовещания есть передачи на дунганском языке. В Национальной академии наук Кыргызской Республики работает отдел дунгановедения[4].
Примечания
Шаблон:Навигация Шаблон:Wiktionary Шаблон:Примечания
Ссылки
- Шаблон:Книга
- Дунганские народные сказки и предания / запись текстов и перевод Б. Л. Рифтина, М. А. Хасанова, И. И. Юсупова. 2-е изд. М.: Наука — Восточная литература, 2013. 473 с. ISBN 978-5-8381-0253-9.
- Имазов М. Х. (ред.), «Дунганская энциклопедия». Бишкек, «Илим», 2005. ISBN 5-8355-1435-2.
- Варшавская Л. Бакир Баяхунов: «Я — модель взаимодействия культур» (интервью с первым дунганским композитором Казахстана). «Известия Казахстана», 11 дек 2006
- Завьялова О. И. Китайские мусульмане хуэйцзу: язык и письменные традиции // Проблемы Дальнего Востока. 2007. № 3. C. 153—160.
- Калимов А. Несколько замечаний о путях развития дунганского языка // Социолингвистические проблемы развивающихся стран. М., 1975.
- Калимов А.Дж. Имена среднеазиатских дунган: словарь-справочник личных имен. Бишкек: Илим, 2003. ISBN 5-8355-1286-4.
- Стратанович Г. Г. Вопрос о происхождении дунган в русской и советской литературе // Советская этнография. 1954. № 1.
- Сушанло М. Дунгане Семиречья. Фрунзе, 1959.
- 海峰。 中亚东干语言研究 （Хай Фэн. Чжунъя дунгань юйянь яньцзю—Исследование языка среднеазиатских дунган). Урумчи, 2003. 479 с.
- 海峰。"东干"来自"屯垦"(Хай Фэн. «Дунгань» лай цзы «тунькэнь» — Термин дунгань «дунгане» восходит к термину тунькэнь «военные поселения пограничных земель») // Сибэй миньцзу яньцзю. Вып. 1. 2005.
- Официальный сайт и форум о дунганском народе, культуре
- ZHEN HE- THE GREAT SON OF THE DUNGANS"
- Dungans and the Renaissance"
Шаблон:Китайская диаспора
Ошибка цитирования Для существующего тега <ref> не найдено соответствующего тега <references/>
